good"Знаешь, я ведь погуливал, Галина знала. Но, помалкивала. А вот, если пьяный приду, она не переносила. Бывало и домой меня не пускала. Пьяного. Старший сынок заступался за меня, ссорился с мамой.Младшему, правда, всегда было пофиг. Он и сейчас такой. А в компании, Галина скажет мне, бывало:"Вот за что тебя, Эдвин, люблю, ты норму свою знаешь. Выпил две рюмочки, и на том - все!" А я сижу, улыбаюсь. Только Галина выйдет, я еще пару рюмочек. А потом, еще. И оба мы были довольны."
Вот ведь натура человечья, при жизни жены привирал. И после смерти брешет. Простодушный. Расскажет все, только слушай. Он латыш. Обычно, латыши немногословные, А Эдвин говорун, как разговорится, не переслушаешь. Они с Галиной жили дружно. Правда, иногда ссорились и Эдвин крыл жену "материнскими словами". Но это редко. И недолго. Латыши, они уравновешенные, их трудно вывести из спокойного состояния. Галине иногда удавалось. И, тогда, слышу Эдвин вопит через весь двор:"Дура!!! Дура ты!
Дура старая и вонючая притом!!!" А потом, опять, "Эдик! Галочка!" Галина была очень грузная. В конце жизни, бывало, если упадет, ноги уже слабые были, лежит на газоне и ногами, руками, дрыгает. Как божья коровка. А встать не может. Дочка моя с зятем, напару, ее тянули, поднимали, прошлым летом. Люди, люди...И смешные, и трогательные. И вредные, и душевные. И злючие, и добродушные. А вот ушел человек из жизни, и как-то пусто во дворе стало. И ходит каждый день Эдвин на могилку. Навещает жену. И привирает, от души. И не думает, что оттуда видней, и дела наши и помыслы. А, может, он просто понимает, что все ему простит его Галочка, как прощала всю жизнь.
