До нашего вокзала от дома минут 10 спокойной ходьбы. Это если по тротуару. А вот если вдоль ж/дороги по тропинке, то в два раза быстрей. Разница вроде невелика, но это как посмотреть. Когда-то бывало, что неслась я по той каменистой тропке, аки неадекватная антилопа гну, от настигающей электрички. Да ещё и на высоких каблуках скакала, на радость пассажирам, глазеющим в вагонные окна... И ведь успевала и на электричку, и на работу.
Нет, ну тут мы вышли заранее, не торопясь. По тропке пошли просто машинально. Мимо здания ж/дорожной полиции.
Там на крыльце стояли и курили несколько полицейских. Молодые, рослые ребята. Курили спокойно, смотрели на реку.
А в ногах у ребят, стояла маленькая забавная собачонка, в трогательной вязанной кофточке.
Стояла так же серьёзно и невозмутимо.. С достоинством стояла.
Собачка явно ощущала свою сопричастность к службе и гордилась этим. Она стояла на посту.
На нас, проходящих мимо, даже глазом не повела. Не удостоила вниманием. Вместе с полицейскими развернулась и бодрым шагом прошествовала в здание полиции. На работу. Я назвала её - "Боня, гроза ж/д криминала".
У нас перестраивают привокзальные платформы. Делают их повыше и поудобней для пассажиров.
Посему, подходы к путям перегорожены и купив билет, прямо к электричке уже не подбежишь. Надо обходить препоны.
И вот сидим мы в вагоне, ждём отправления. Уже объявили, что "осторожно, двери закрываются". И помощник машиниста на перроне уже поднял было руку...Для сигнала машинисту, что всё в порядке и двери можно закрывать...
И тут из-за металлической сетки-загородки, показалась бабуля. Она явно опаздывала на нашу электричку и почти бежала.
В смысле трюхала и буксовала. Ну, старый человек, опять же ремонт увеличил расстояние, не бабулькина вина.
Помощник машиниста так и замер с рукой, поднятой как в пионерском салюте. Ждёт пока женщина поднимется в вагон.
Бабулька добралась до нашего первого вагона. Глянула в открытый тамбур. Развернулась и потрюхала вдоль состава.
Она решила заодно и вагон какой получше или поудобней выбрать.
Какое-то время состав ещё стоял, Все смотрели, как далеко бабулька вознамерилась продвигаться.
Получалось, явно далеко, в самый хвост состава.
Помощник машиниста такой проверки на толерантность не выдержал и руку опустил.
Двери закрылись. Поезд стоит. И тут на перроне опять показалась та самая бабушка. Она притрюхала назад, к нашему первому вагону. Возмутилась и высказалась. И вместе с тем помощником машиниста взгромоздилась-таки в наш первый вагон.
И мы поехали.
На станции Булдури те же самые ремонтные работы. Так же загорожен перрон сетками из тонкой металлической проволоки.
Чтобы пассажиры не сигали по своей невнимательности в отрытую траншею, на головы рабочим-ремонтникам.
Но здесь в устройстве ограждения явно принял участие дизайнер. Целая пригоршня сухих кленовых листьев, была прикреплена
тонкой проволочкой за стебелёк к сетке. И смотрелось так симпатично и трогательно. Выпал первый снежок, земля белым-бела.
А на ограждении зацепилась и задержалась золотая приветливая осень. Как-то я увлеклась, задумалась, и обогнала мужа.
А когда оглянулась, он уже стоит у сетки и наводит порядок. Листья снимает.
"Слава! - возопила я - зачем это ты щупаешь инсталляцию, а?"
"Чего? - возмутился муж - видишь мусором сетка забилась, надо почистить. А ты ещё и выражаешься - инсталляция, надо же придумать. Ладно, ладно, не буду. Я и без тебя удивился, какой дурак каждый листок проволокой примотал."
Это мы уже ждали обратную электричку и убивали время, гуляя по перрону.
"Нет, не любишь ты порядок - попенял муж - сама не любишь, и мне не даёшь..."
А в нашем вокзале обновили выставку современного искусства. Проще говоря, убрали ту скульптурную группу темнокожих
уродов в семейных трусах. Тех, скакунов ,что типа, в чехарду играли. Может их выбросили, а может другой вокзал осчастливили.
Новая экспозиция ещё круче. Половину красивого, светлого вокзального помещения прикрыли листами грязной фанеры.
Фанера та, заляпанная тёмной краской, создаёт впечатление угнетающее. Как будто находишься в тёмном и грязном погребе. Что заплесневел от старости и сырости. В центре композиции, для усиления гнетущего впечатления, валяются несколько гнилых берёзовых пеньков. Посозерцала я это творение художественного воображения...Ничего не поняла, кроме того, что вокзал жалко.
Попыталась было у какого-то работника поинтересоваться. Типа, это уже всё готово, для просветления обывателя? Или ещё в процессе? Работник попался как я же, непонятливый. Он сказал, что не считает это безобразие искусством. И мне стало легче.
Не одна я такая, бестолковая и ничего не понимающая в современном искусстве. И вообще, при чём тут искусство...
Если это нужно трактовать, как облик Латвии... То мне за Латвию обидно.
А если это художник заглянул себе в душу, и глубоко заглянул...И ничего кроме грязи там не обнаружил...
Остаётся того художника только пожалеть. Да если у него ещё и основа бытия, в смысле, те пеньки берёзовые прогнили...
Это уже случай клинический. И при чём тут наша Юрмала и наш вокзал? И при чём тут мы, пассажиры?
Это уже надо к психиатру. Как-то так получается, однако...
